Пианист

                                                     

       В Большом давали балет «Паганини» на музыку С. Рахманинова.  Перед началом спектакля музыканты неспешно настраивали инструменты. Исполняли какие-то шуточные музыкальные произведения, понятные только им одним. Кто-то беседовал, обсуждая домашние проблемы или политические новости.

    Мужчины выглядели нарядно и празднично: во фраках, белых рубашках с бабочкой. Женщины же, наоборот, как будто старались быть совсем незаметными – в простых черных платьях или костюмах.

     Молодой пианист (ему не было и тридцати) играл на рояле трудные экзерсисы, любуясь своими удивительными пальцами. Пальцы были действительно необыкновенные. Они существовали отдельно от него – длинные чувственные, пальцы летали над клавишами так, словно это вовсе и не пианист играет на рояле, а они сами исполняют трудные пассажи. Зрелище завораживало.

     Приближалось начало спектакля. Музыканты неторопливо собирались в оркестровой яме. Женщины входили с хозяйственными сумками, как в магазин, проходили к своему месту, садились, оживленно переговаривались, делясь вполне будничными впечатлениями.

    Пианист ни на кого не обращал внимания, продолжая играть. Он волновался больше всех, в этом спектакле ему была уготована главная роль, даже важнее «первой скрипки», которой дирижер всегда пожимал руку перед началом игры. Раздались отдельные музыкальные звуки.

    «Скрипки» уселись на свои места, раскрыли ноты; виолончели и контрабасы мирно гудели, духовые визгливо вздрагивали. В зале звучала та какофония. которая всегда предшествует большому концерту. Но вот, наконец, все собрались, сели и застыли в ожидании дирижера.

     Он вышел к оркестру, поклонился зрителям и встал надо всеми. Молодой пианист дважды осенил себя крестным знаменем. Дирижер собрал внимание всех… и полилась музыка.

       Это был уже не оркестр музыкантов — это был один музыкант, имя которому – Сергей Рахманинов. Он сам исполнял свою музыку, она лилась то торжественно и строго, то легко и порывисто. Все мысли и чувства композитора, его любовь и ненависть, все трудности и перипетии жизни звучали в этой пьесе. Можно было не смотреть на сцену, не видеть танцоров, а только слушать и слушать музыку.

       Пианист играл блестяще, ему казалось, что Рахманинов – это он, и он написал эти чарующие звуки. Его пальцы летали, они дышали, они жили на этих клавишах.

     Известная тема скрипичных концертов Паганини переплеталась с музыкой Рахманинова. Два человека страдали в зале: это были страдания Паганини, перевоплощенные в страдания Рахманинова.

   Дирижер умело руководил оркестром, но он существовал всего лишь как фон, обрамляя собой игру пианиста. Это он и только он был героем сегодняшнего спектакля, это его мысли и чувства были сейчас самыми главными.

     Сцена была убрана очень просто, но в этой элегантности и отсутствии декораций заключалась и сила чувств Паганини

    Вот он в окружении муз — течет плавная лирическая музыка, грезы любви сменяются накалом страстей, темные силы одолевают гениального скрипача, и музыка меняет свой ритм и тональность. Пианист передавал эти ощущения лишь кончиками пальцев, а зал внимал этому чуду на одном дыхании.

   Но вот, наконец, музыка стихла, кончилось чудо. Оркестр замолчал, как будто сам удивлялся только что прозвучавшему видению

    Пианист первым вскочил со своего места, порывисто поцеловал, сидевшую рядом арфистку. Он уже не мог усидеть на месте, ожидание триумфа, победы были написаны на его лице. Да он и не пытался их скрыть.

    Пианист выбежал на сцену на поклоны, где уже раскланивались артисты балета. Вышел дирижер, давно привыкший к славе и поклонам. Он важно нес себя, думая, что это его победа.  Неспешно пожал руку пианисту, давая понять, что он согласен и разделяет восторг музыканта. А пианист просто светился от счастья, от удовольствия, что сыграл все как надо и даже более того. Его душа тоже пела в сегодняшнем хоре.

    Цветы достались солистам балета, но крики «браво», «брависсимо» и весь восторг зала сегодня принадлежали только ему- молодому талантливому пианисту.