Страница из дневника

30ноября. 1991 год. Суббота. Москва. Центр

Ноябрь стоял удивительно теплый. Даже природа замерла в полной нерешительности, не зная, что же делать дальше. Температура плюс 2-3 градуса, туман, пасмурно. В иные годы уже на лыжах катались этой порой, а здесь набухли почки на сирени, и, если постоит такая погода, то и листья распустятся.

Завтра ожидается очередное повышение цен, хотя кажется, что выше уже некуда. Все бегают по городу в надежде успеть что-то ухватить, но увы в магазинах пусто, только коммерческие точки заманчиво пестрят роскошью и великолепием своих товаров. Все бросаются на эту яркую приманку и обалдело шарахаются назад – цены! Они перевалили уже четырехзначную цифру, и никого не удивляет, что плащ стоит 1500 рублей, куртки, пальто – 1500, — 2000,- 3000, — и все выше и выше. Надо понимать, что и это не предел. Как будто молодчики, торгующие всем этим богатством, играют в какую-то фантастическую игру:» Кто большое!» Кто больше ограбит простых смертных, кто больше продаст, кто больше убьет, кто больше, кто больше, кто больше! Исчезают ценности духовные, интеллигенция живет как в кошмарном сне, ожидая конца света.

Среди молодых только одна ценность доминирует – цена «упаковки», то есть сколько стоит твоя одежда, того же стоишь и ты.

Грустно идти по Москве. В центре все улицы перекопаны, всюду грязь, запустение, хаос. Рекламные тумбы с обрывками афиш и объявлений чем-то напоминают революционный 1917 год. Все объявления только об одном: продам и куплю. Как будто нет других интересов, и люди пытаются закупить что-то на всю жизнь, чтобы потом залечь на дно и радоваться своему богатству.

Что это- начало новой эпохи? Тогда почему оно такое грустное и серое? Или конец старой? Тогда почему он так долго длится? Хаос и утопия, развенчивание всех идеалов, беспросветная тьма впереди.

Я не могу без маленьких радостей в жизни. Они нужнее, чем большие. Я не могу купить себе какой-нибудь пустяк, сшить новое платье или пальто, сходить всей семьей в театр, пообедать в ресторане, даже купить конфет, они только по талонам. Вся жизнь по талонам – вино, водка, табак, сахар. Как будто кто-то испытывает нас на прочность. Сколько вы сможете прожить? А мы живем, бегаем. Пытаемся урвать какой-то кусок пищи и счастливы этим.

Раньше была маленькая зарплата, но в магазинах что-то было, можно было взять в долг, накопить, но что-то купить. Сейчас есть деньги, но так не хочется откармливать этих торгующих спекулянтов, потерявшись совесть.

Иностранцы смотрят на нас, насмешливо улыбаются, пьют пиво, пахнут туалетной водой, сверкают начищенными ботинками и презирают нас, радуясь, что мы дошли до жизни такой. Обидно и больно смотреть на безумные очереди, где люди стоят и тупо смотрят в затылок друг другу, ненавидя стоящих впереди, думая только о том, чтобы досталось, чтобы схватить и бежать в следующую очередь, очередь за жизнью, куском хлеба, пачкой сигарет, бутылкой водки.

На смену партийной аристократии, которая, как правило, была уже в возрасте, пришли молодые «нувориши». Уверенные в себе и в непогрешимости своей касты. Их объединяет отсутствие стыда, полнейшая самоуверенность, отсутствие любых других идеалов, кроме одного, — денег! Зло высмеивают сегодня то, что чтилось ими еще совсем недавно. Всех захватила золотая лихорадка. Цель одна – заработать больше денег.

Богатство определяется не интеллектом, не твоим вкладом в общественный прогресс, а, наоборот, умением урвать, обмануть. И то, что всегда наказывалось и отрицалось, теперь становится мерилом твоей значимости. Огромное число просящих милостыню, которые вызывают не сострадание, а скорее чувство раздражения своим наглым видом и нежеланием попытаться найти хоть какой-то честный выход.

Оркестры и музыканты, играющие в переходах и около магазинов блатной репертуар 60-70-х годов.

Это ностальгия, ностальгия по хорошей, сытой жизни, по вере в несокрушимость родной страны, вере в то, что «даже в области балета мы впереди планеты всей». Сейчас трудно воспитывать, приводить примеры, сравнивать, все перемешалось, и хочется только одного – скорее в рынок, скорее в капитализм, скорее жить, как живут там у них, потому что жизнь только одна, и не наша вина, что нам выпало жить в переходную эпоху, что развенчиваются все идеалы, что уходит из-под ног точка опоры.

Всю жизнь ты честно трудился, пытался делать добро, и оказалось, что ты смешон в этом своем желании построить общество порядочных людей. Не умеешь жить как другие — уходи в себя, придумывай вымышленную жизнь, живи в ней, как в скорлупе, если хочешь сохранить свои идеалы.

Раздражают очереди, отсутствие элементарных продуктов питания и одежды. Словно война- не война…. Злые люди, готовые убить из-за случайной неловкости. Злая жизнь. Но жить все равно надо, надо искать выход, надо сражаться, отстаивать свою точку зрения, свои идеалы. Иначе — конец….

30 ноября. 1991 год. Суббота, Москва. Центр